Эльдар Рязанов: в кино и в жизни

Ко дню рождения любимого режиссёра!

Эльдар Рязанов — о героях своих фильмов, счастье и умении посмеяться над собой…

«Меня всегда привлекали люди незащищённые, так называемые „маленькие люди“, но я всегда в своих фильмах старался показать, что „маленьких“ людей не существует».

[источник]

«Счастье постоянное зависит от тебя — в первую очередь, от черт твоего характера: можешь ли ты уживаться и быть в добрых отношениях с людьми, которые тебя окружают. Я, наверное, по большому счету человек счастливый». [источник]

«Когда была премьера „Карнавальной ночи“, меня никто не знал. Естественно — это была первая картина. А после премьеры восторженные люди — такие как Райкин, Утесов, сценарист Иосиф Прут, композитор Богословский, — окружили Б. Ласкина и В. Полякова, авторов сценария, и стали их качать и подбрасывать! Я этого вообще никогда больше не видел в Доме кино — никогда, понимаете! Я смотрел на эту сцену, и у меня было смешанное чувство: я был очень, естественно, доволен, что картина понравилась настолько, что двух авторов (а причём Ласкин был довольно здоровый детина) подбрасывали к потолку!.. И мне, конечно, было жалко, что никто не качает меня — потому что меня никто не знал в лицо». [источник]

«Часто люди путают любовь с увлечением. Любовь — когда человек способен пожертвовать своей жизнью ради другого». [источник]

«Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. И в том, и в другом случае (речь идёт о фильмах „Вокзал для двоих“ и „Берегись автомобиля“ — прим.ред.) герои картины живут по каким-то высшим моральным нормам, и мы с ними согласны. Но это не значит, что я одобряю действия Деточкина. Я ему — сочувствую. И этот человек для меня близкий и дорогой. Так же, как и герой Басилашвили. Это норма жизни. Он — мужчина. И то, что за высшую норму жизни очень часто следует наказание, к сожалению, так оно и есть. Человек, который может жить по свободным человеческим законам, свободным от общества в хорошем смысле — он обязательно будет наказан. Так оно, к сожалению, и бывает. Так случилось и с Деточкиным, и в „Вокзале“ с Басилашвили. Теперь я понимаю, что это тенденция в жизни». [источник]

«Моё правило: когда работаю, делаю всё, что в моих силах. Выкладываю максимум, на который способен». [источник]

«Я снимал „Служебный роман“. Нужны были песни, а к ним — стихи, их я подбирал и посылал в Ленинград Андрею Петрову. И он говорил: мне нравится. Или: мне не нравится, ищите дальше. А тут в Москве вдруг выпал снег. Это было невероятное зрелище: лето и зима сплелись воедино. И вот, гуляя по лесу и любуясь природным феноменом, я сочинил „У природы нет плохой погоды“. И понял, что может получиться прекрасный эпизод с этим летним снегом. Но не мог же я послать Петрову текст за своей подписью: он — человек деликатный, и, если не понравится, он окажется в трудном положении. И я написал, что это стихотворение нашёл у Уильяма Блейка, английского поэта рубежа XVIII и XIX веков. Петрову понравилось, он написал песню, она стала шлягером». [источник]

«Когда я думал о том, кто должен играть эту роль (роль Веры Нефёдовой, официантки в фильме „Вокзал для двоих“ — прим. ред), я колебался. Алиса Фрейндлих сыграла бы её замечательно, но ей пришлось бы перевоплощаться. А Гурченко чувствовала здесь себя в своей стихии. „А ну, отвали!“ — это экспромт актрисы на съёмке, что Фрейндлих вряд ли бы сказала по причине своего воспитания. Потому что она не воровала с прилавков овощи, чтобы выжить». [источник]

«Меня втаптывали в грязь, по мне ездили бульдозерами. А про „Иронию судьбы“ практически все члены Комитета по государственным премиям сказали: „Эта картина про похождения пьяного доктора стране не нужна, мы не можем её представить к государственной награде“. А когда дошло до тайного голосования, то проголосовали за фильм е-ди-но-глас-но!». [источник]

«Либо ты добр, либо — нет. Притвориться добрым невозможно. Да, и не нужно. Делать добро должно быть главной приметой жизни каждого из нас». [источник]

«Для артиста надо создать замечательные условия, чтобы он понимал, что его обожают, любят, ему всё готовы простить. И тогда он раскрывается, как цветок на рассвете, и способен на невероятные экспромты. Трудно всегда, но я не могу сказать, что с каким-то актёром было трудно». [источник]

«Если человек не способен посмеяться над собой, он не имеет права шутить над другими. Желание видеть жизнь в смешном свете — это свойство характера. Оно действительно нечасто встречается. И я очень рад, что им наделён. Я вообще считаю, что юмор — отмычка, которая открывает все двери». [источник]

«Только дураки думают над тем, как себя преподносить. Это, пожалуй, главное, чему я научился у Эйзенштейна». [источник]